Весна – время обновления. И наша сегодняшняя собеседница знает, как добавить в жизнь ярких красок, чтобы ощутить крылья за спиной. В 35 лет она научилась рисовать с нуля, а теперь учит этому умению детей и взрослых. «Не бойся и просто начни», – советует наша героиня. О том, как открыть сердце творчеству, для чего нужны арт-свидания и в чем самое огромное счастье, мы говорим с художницей и преподавателем из Новополоцка Дианой Малиновской.

– Диана, ваша история – не про художественную школу, худграф и стройную линию к творчеству. Она другая. Расскажите.

– Я довольно активный человек по жизни – с детства занималась спортом, а от рисования и тому подобных усидчивых занятий была далека. К тому же школьные уроки рисования были, скажем так, посредственные: просто давали тему, никто не учил рисовать, и оценки не всегда радовали. Возможно, это повлияло на отсутствие интереса в детстве.

– А потом вы выросли и…

– Это случилось во взрослом, осознанном возрасте. У меня двое детей, и когда дочке было семь, я заметила, что она много времени проводит за рисованием. Она рисовала котиков в каких-то очень интересных, нестандартных образах. Целые комиксы! Конечно, мне хотелось дать возможность этим ее способностям реализоваться. Дочку я отдала в частную изостудию с серьезным академическим подходом. Через какое-то время преподаватель сказала, что ребенок как будто не сильно заинтересован в рисовании. Я сама преподаватель, и понимала, что нельзя сдаваться, нужно менять подход. И мы решили, что в детскую изостудию мы будем ходить вместе. Мама и дочка.

– Кажется, о последствиях мы начинаем догадываться.

– Сначала я была словно контролер. Но очень скоро и мне преподаватель дала ватман и карандаш, предложила порисовать. До этого мне казалось, что рисование не для всех, а только для одаренных и талантливых людей. И, скорее, для тех, кто рисует с детства. Оказалось, что изобразительное искусство – это не магия для избранных, а свод определенных правил (если говорить про технику). Мне было очень интересно!

– Как отреагировала дочь?

– Начала меня учить. Подсказывать, помогать, объяснять. Тогда мы жили в Полоцке, а изостудия находилась в Новополоцке. И когда мы туда ехали, у меня словно крылья за спиной вырастали. Я очень вдохновлялась этими занятиями. Стала углубляться, искать уроки на ютубе, словом, самообразованием занялась.

– И стали рисовать?

– Да, но были перерывы. Был еще второй декрет, который совпал с пандемией, мы все столкнулись с изоляцией. Для моей яркой, активной и насыщенной жизни это было непривычно – хотелось новых эмоций. И тогда я вспомнила, что их мне давали краски: я их достала и потихоньку вернулась. Постепенно рисование стало ежедневной практикой. Я освоила базу, окончила курсы по академическому рисунку и по архитектуре. Появились единомышленники, общение, комьюнити.

– То есть период трансформации пришелся на второй декретный отпуск?

– Да. Вся эта обстановка способствует изменениям внутри, переоценке себя, своих желаний, поиску. Я подумала, чем же я хочу дальше заниматься? И решила, что хочу рисовать. Но ведь это нужно еще монетизировать.

– Это самое сложное, наверное.

– Да, зарабатывать на творчестве никогда не просто. Но я решила, что ведь я преподаватель – и могу комбинировать преподавательский опыт и рисование. Этим я очень горела, плюс понимала, что рисование – не только для избранных. Это занятие, которое расширяет сознание, дает много положительных эмоций, помогает найти единомышленников. И ему можно учиться с нуля в любом возрасте. Сама я начала в 35 лет.

– Вот этот момент, пожалуй, многих вдохновит.

– Для меня самой это был инсайт, и очень хотелось им с кем-то поделиться. Тогда я начала проводить мастер-классы по рисованию в кофейнях. Сначала приходили знакомые, потом сработало сарафанное радио. Но через какое-то время поняла, что мне нужно свое место: я еще такой арт-хомяк, у меня много материалов, все нужно где-то хранить. И тогда я арендовала помещение, сделала ремонт. Так появилась моя арт-студия.

– И мастер-классы переместились туда?

– Одних мастер-классов было бы мало, ими не заработаешь. Я стала придумывать разные форматы. Любимый – когда ко мне приходят мамы с детьми. Есть и групповые занятия, есть арт-свидания, арт-девичники. Людям это интересно, кто-то приходит попробовать, а кто-то продолжает приходить и дальше.

– Для детей у нас в регионе много творческих активностей. Но для взрослых такого разнообразия не наблюдается?

– Да, именно так. Мамы часто запишут ребенка на сто кружков, а на свои мечты уже просто не остается возможностей. Мне хотелось привлечь внимание именно взрослых, которые могли бы осуществить детские мечты, окунуться в творчество. Одна из моих учениц, уехав в другую страну, прислала мне фото со своей выставочной работой. Это очень радует.

– Люди тянутся к творчеству. Уже День рождения в кафе или клубе не вызывает ярких эмоций – хочется подарить себе и гостям какую-то новизну, интеллектуальный или сенсорный опыт. Замечаете такую тенденцию?

– Да, приятно видеть эти изменения. Плюс – это развитие. Благодаря рисованию, я стала замечать то, чего не видела раньше. Оно изменило мое мировосприятие. Я иду по улице и вижу то, чего не замечала прежде: гармоничное сочетание цветов, узоры, классную композиции. Даже на выставки я хожу с другим ощущением. Сердце открылось к этому.

– И окружение меняется?

– Оно порой многое решает. На творчестве сложно заработать, прямо скажем. Все же это не первичная потребность человека. Но здесь меня держат другие моменты: люди, которые приходят. Они не простые, особенные. У каждого своя история, и они в моей жизни не случайны. Как и, наверное, я в их жизни. Эти пересечения дают интересный опыт, общение с людьми из других сфер. Мы работали вместе с психологами, в формате арт-терапии. Была у нас и коллаборация с кондитерами. Ко мне приходят удивительные люди. Например, девушка-швея, которая проживала определенный кризис в своей сфере и пошла рисовать – это дало толчок на новый уровень. Она переехала в столицу, появились новые профессиональные успехи. Хотя и изначально это был очень одаренный, очень творческий человек. Просто нужно было попробовать новое.

– Есть такой психологический феномен: в момент отрыва кисти или карандаша от бумаги человек максимально открыт. Спокоен, расположен. Часто даже собеседования на работу крупные корпорации проводят таким образом. Энергия творчества чувствуется на материальном уровне?

– Да, и я верю, что стены студии пропитаны этой положительной творческой энергией, эмоциями, счастьем. Это вдохновляющее пространство.

– Меняется ли вкус человека, который начинает рисовать? Появляется художественное восприятие жизни?

– Конечно. Осваивая какую-то базу, человек понимает, что именно является более гармоничным. Комбинации, сочетания. Сначала ты изучаешь теорию, а потом ищешь это во внешнем мире на практике. Так тренируется насмотренность.  От нее очень много зависит: ты становишься более чувствительным к красоте и гармонии.

У нас у каждого есть внутренний критик, нас учили все делать идеально, мы боимся совершать ошибки. А в процессе творчества так или иначе мы вынуждены учиться принимать свои ошибки. И побеждает тот, кто умеет их обыграть – превратить в преимущество. Это, к слову, хороший навык по жизни: уметь менять угол зрения, превращать ошибки в новый опыт и новый взгляд на вещи.

– Сейчас мне вспомнилась наша полоцкая художница Екатерина Мясникова. К сожалению, ее уже нет с нами, но Катя оставила здесь столько света. И звучат в голове ее слова о том, что творчество – это убежище. Что в любые времена, счастья и несчастья, достатка и скромного существования, тоски и радости, личной драмы и благополучия, у тебя есть доступ в это убежище.

– Да, это правда. Я люблю еще фразу о том, что рисование не зависит от того, какие у тебя материалы. Если средства позволяют, ты расширяешь диапазон, но для того, чтобы начать рисовать, нужен минимум, который доступен всем. Конечно, творчество помогает переживать сложные моменты. За рисованием время пролетает быстро. 

– И ведь важна еще ценность этого времени, количество прожитых эмоций.

– Действительно, рисование научило меня быть в моменте. А еще ты просто заново открываешь для себя привычные вещи, учишься смотреть на них, как ребенок, которому все в новинку. Чтобы научиться рисовать, тебе нужно изучить свой объект – из чего он состоит, какой он. Это миропознание, и ты существуешь в моменте изучения нового. Даже если это новое – не новое вовсе.

– Вам не кажется, что люди неслучайно стали возвращаться к каким-то ретро-вещам? Ходить в библиотеку за книгами, покупать пластинки, жечь свечи. Рисовать. Возможно, это на контрасте с цифровой зависимостью и ее быстрым дофамином, который моментально испаряется. Мы переосмысливаем то, от чего когда-то почти ушли.

– Рисование и правда развивает живое восприятие жизни. Запахи, цвет, композиция, форма. К тому же, оно очень объемно, в нем множество направлений. Мне, например, очень нравится городской скетчинг. Скетчеры могут собраться в одном месте и рисовать одно и то же – и у каждого будет свой рисунок. Очень хочется создать и развить такой скетчерский клуб в Беларуси.

– Но в одиночку это почти невозможно?

– Заниматься и творчеством, и продвижением сложно. Я еще работаю преподавателем в университете, ведь одним только творчеством у нас действительно мало кто зарабатывает. Потому я искренне благодарна каждому из тех, кто приходит ко мне в студию.

– В чем магия успеха? Почему у одних получается, а у других нет?

– В повторении, в тренировке. Во времени, которое ты этому уделяешь. Можно один и тот же сюжет повторять раз в год или чаще, и если ты работаешь, то будешь видеть прогресс. А когда начинаешь, не нужно ориентироваться на уже состоявшихся художников. У тебя не получится, как у Ван Гога, конечно. Но не бойся, не ставь себе слишком высокую планку. Просто начни.

Блиц

– Любимый художник?

– Ван Гог, Клод Моне (мечтаю увидеть его работы вживую). Репин и Врубель. Из современников – Эудис Коррея, Марк Фоли, Лена Крымина, Лена Сень.

– Как вы относитесь к Бэнкси?

– Бэнкси украшает пространство, на сером фоне появляется что-то необычное. Мне нравится это движение, когда искусство проникает во что-то привычное, рутинное – муралы на стенах домов и промышленных строений. Меня это восхищает и радует.

– О Полоцке – тремя словами. Какой он?

– Душевный, исторический, любимый.

– А Новополоцк?

– Родной, студенческий, молодой.

– Никогда не поздно?

– Никогда не поздно! Я верю только в те истины, которые сама прожила, в свой опыт. Потому на его основании точно могу сказать: никогда не поздно.

– У кого стоит брать советы?

– У тех людей, которые являются для тебя авторитетами. Либо у себя, у своего подсознания. Все ответы на самом деле есть внутри тебя.

– В чем главная сила женщины?

– Женщины очень сильные. В чем их сила? Чувствительность, эмпатичность, сострадание, забота.

– В чем сила мужчины?

– Мужественность, надежность.

– Чего вам сейчас не хватает?

– Времени. Очень много идей, но мало часов в сутках. Да еще и много других дел. Иногда не хватает дисциплины.

– О чем мечтаете?

– Мне бы хотелось с помощью своих картин и росписи стен делать наши заведения более яркими, красивыми. А еще, чтобы как можно больше людей, которые приходят ко мне в студию, прикасались к творчеству и становились более радостными и счастливыми.

– Что вы скажете тому человеку, который прямо сейчас хочет изменить направленность своей жизни?

– Все возможно. Никогда ни от чего не зарекайся. Если стоишь на распутье, что-то делать или не делать, делай. Самое огромное в жизни счастье – найти свой путь, жить с открытым сердцем. Тогда к тебе и твои люди приходят, и возможности ты находишь, все как будто складывается совершенно иначе. Даже если вначале сложно. Бойся и делай.

 Фото: @ugolnikovao, @vero.nika.photo, @silchenko.nastasia.video, из архива Дианы Малиновской

Читайте также: В Полоцке отметят 40-летие органа Софийского собора

От Кёльна – до Полоцка. Художник Иван Иванов представляет выставку графики «Городские легенды»

«Такого больше нет нигде!». О Полотчине и одном из уникальных брендов региона поговорили со спортсменом с другого конца Беларуси