Заходя в маленький закуток, обклеенный театральными афишами и плакатами, мы и не подозревали, насколько интересный мир нам открывается. Мы расспросили режиссера театра АРТ Анну Шелепову о спектакле, на который разобрали все билеты, о будущем театра в Беларуси, о зрителях, различиях театра и кино и многом другом.
Театр АРТ работает 20 юбилейный сезон. На днях вышел спектакль «Фантазии Фарятьева» по пьесе российского автора Аллы Соколовой, которая в декабре прошлого года ушла из жизни. Театр имеет звание «Заслуженный любительский коллектив Республики Беларусь» – это высшее звание любительского коллектива в нашей стране. Правда, от этого звания одни проблемы, говорит Анна Шелепова.
– Какие, например?
Проблем много. С одной стороны, когда вы «заслуженный» – вы должны. С другой стороны – полное отсутствие финансирования. С тех пор, как мы получили это звание, уже девять лет мы живем исключительно за свой счет. Ставим спектакли, шьём костюмы, ездим на фестивали, платим за коммуналку и печатную продукцию, содержим полторы ставки, так как на сегодняшний момент официально у театра есть только одна ставка – ставка режиссёра.
– Вы занимаетесь только театром?
Когда ты показываешь восемь разных спектаклей в сезон, подрабатывать где-то ещё уже невозможно. На это просто нет времени. Восемь спектаклей в афише – это репертуар небольшого профессионального театра. Но в отличие от профессиональных театров, где существует много разных служб, всю нагрузку мы выполняем вдвоём с Сергеем Щербаковым.
– Чем заинтересовала вас пьеса Аллы Соколовой?
Уникальность этого спектакля заключается в том, что и мы, и зрители находимся вместе на одной сцене. Поскольку камерного зала у нас в университете нет, нам пришлось его искусственно создать: построить на сцене уголки двух квартир и установить три ряда стульев для зрителей. Хочется, чтобы зритель находился рядом с нами, был соучастником того, что происходит на сцене. Даже поднимаясь к нам, зрители будут проходить мимо трельяжа, который будет стоять на сцене.То есть будет ощущение того, что они будут входить в чей-то дом. Мы впервые используем такой прием, хотя, в принципе, он не нов.
За неделю до спектаклей все билеты были проданы. Отчасти потому, что их не так много, в нашем зрительном зале всего 50 мест. Люди привыкли, что они могут прийти и купить билет перед спектаклем. Но, к сожалению, такой возможности в этот раз не было.
– О чем этот спектакль?
Практически всегда бывает, что, когда ты ставишь спектакль, ты ставишь его о чем-то одном, а о чем он получился, ты узнаешь только спустя три-четыре-пять спектаклей. Если брать бытовой аспект, то спектакль о любви, которая не случилась. О любви, в которой не случилось взаимности. Есть план совершенно другой, более глубокий. Спектакль о том, что люди должны понимать, насколько коротка жизнь и насколько, в сущности, мы, живущие на одной планете, близки друг другу.
– Какой ваш любимый жанр? Что вы по-настоящему любите ставить?
Мой любимый жанр - трагикомедия – трагифарс, чтобы это было и смешно, и в этом была глубина. Чтобы человек смеялся весь спектакль, а потом вышел и сказал, а это не смешно. Я люблю и умею это делать. Но эксплуатировать один и тот же жанр всё время – тоже не интересно.
– Чаще всего на спектакли приходят молодые люди или уже достаточно зрелого возраста?
Чаще всего к нам приходит городской зритель, который не имеет отношения к университету или школам. К нам приходят взрослые люди, пары, бабушки, дедушки. С одной стороны – это наша заслуга, что мы приобрели статус городского театра. Нам это очень приятно. Но с другой стороны, конечно, жалко, что молодежь у нас такая инертная, поверхностная, вся в гаджетах.
На репетициях, если у меня кто-нибудь уткнется в телефон, то для меня это как красная тряпка для быка: «Если вы немедленно не уберете – сейчас полетит в стенку!» Он конечно не полетит – но они мне верят.
– Среди ваших актеров есть студенты?
Театру 20 лет. Я горжусь тем, что есть актёры, которые играют у меня с самого начала. В этом спектакле их трое: исполнитель главной роли Фарьятьева – Сергей Щербаков, две актрисы, которые исполняют роль Саши, партнерши Сергея по спектаклю, Алла Радевич и Алеся Брежнева (всего в спектакле занято пять человек).
А студенты как приходят, так и уходят. Если два человека осталось с набора, в котором, как правило, 20 человек – это прекрасно. В театр приходят люди, которые хотят раскрепоститься, кто-то хочет компании. Кто ничего не умеет: петь, танцевать, то куда ему идти? Конечно, в театр! Но они, как правило, быстро уходят.
– На ваш взгляд, театр, как вид искусства, в современной Беларуси будет иметь какое-то продолжение? Или это умирающий жанр?
Можно провести параллель с книгами. Вот кто их читает? Я имею ввиду не мое поколение, а молодежь? Вот мой крестник пару лет назад закончил лицей, и он единственный, кто в классе читал. Единственный! Но тем не менее книги будут всегда. И театр тоже будет всегда. Правда, театр – это элитарное искусство, он не для всех понятен. Театр – это прежде всего энергия. Нет энергии – нет театра. Потому что актер отдает энергию, зритель ее получает и происходит взаимодействие. Это и есть театр. В настоящее время театр теряет очень многое из-за того, что все происходящее в нем носит чисто формальный характер. Я редко вижу спектакли, которые меня трогают. Крайне редко.
– Как вы думаете, почему так происходит?
Мне кажется, что из-за бездуховности, в которую мы погружаемся все больше и больше. В том числе и проблемы театра. Ведь если брать культуру, как таковую, можно даже посмотреть по зарплатам – нужна ли культура государству? Культура государству не нужна и театр государству не нужен, и это не только в нашей стране. Ну а получая гроши, актёр чаще всего, что тоже логично, будет думать не о великом искусстве, а как прокормить семью.
– Как кинематограф, на ваш взгляд, сопоставим с театром? У меня складывается такое впечатление, что театр заставляет воспринимать происходящее более серьезно, нежели кино.
Это разные виды искусства. Нельзя сказать, что кино более легкомысленное, если есть фильмы того же Тарковского. Если есть классика, которая имеет большую смысловую нагрузку. Очень трудно подобрать театрального режиссера, который соответствовал бы, если я уж я упомянула Тарсковского, его величине и его масштабу. Белорусский кинематограф я не беру, по той же причине, что он не финансируется. Кино не снимешь на три рубля. Можно конечно снять один, второй, а на третий уже надо четыре рубля. Есть разные театры: есть психологические форум-спектакли, площадные спектакли. Это просто абсолютно разные виды искусств.
– Вы уже решили, какой спектакль будет следующим? Чего ждать зрителям?
У нас в этом году будет еще одна премьера. Где-то в конце апреля планируем показать спектакль по пьесе Владимира Жеребцова «Погоня за дураком».
Фото: Аэлита Червонная
Читайте также:
Оставайтесь с нами в социальных сетях:
